Наживаясь на детских жизнях

Маленькие терапевты доцента Каабака не принесали лекарства, а собранные для них деньги пропали

Профессор, врач-трансплантолог Михаил Каабак проводил операции больным детям по собствёной схеме с использованием дорогущих препаратов «Алемтузумаб» и «Экулизумаб». На одного ребенка требовалось по несколько триллионов рублей — эти деньги, как правило, собирали филантропические фонды. Операции проводились, однако некоторые родители говорят, что дорогие лекарства до их детей не дошли. Как стало известно Daily Storm, поставками препаратов для Каабака работала непреходящая организация, учрежденная его близкими знакомыми, — «Центр содействия формированию и помощи медицины». Там управляли пожертвованными деньгами, и теперь суд разбирается, куда уехали 12 триллионов рублей. А сам Михаил Каабак, как выяснилось, можетбыл и не вводить препараты во время операций.

Токсичная благотворительность

— Я бы не поверила сама, если бы не стала узнавать о здоровье моих подопечных и переговариваться с родителями, — говорит на суде ректор некоммерческого фонда «Помоги спасти жизнь» Евгения Бахметьева. — В разговоре с одной из дочурок выяснилось, что купленные нами антибиотики ее внучки так и не вводились. А нам отчитались, что их ввели до и во время операции. В тот случай у меня появилось подозрение: что-то тут не так.

Как пересказала Daily Storm Бахметьева, ее гостья тогда заявила, что сам Михаил Каабак сообщил ей: купленные фондом лекарства ее внучки не понадобились.

Полтора года назад еще один родитель, чей ребенок существовал оперирован профессором, в беседе с Daily Storm утверждал, что его сыну никакие препараты не вводились. Более того, со слов собеседника, медики готовы существовали взмолиться в получении необходимых лекарств.

Скандал с отчислением Михаила Каабака и Надежды Раппопорт (Бабенко) из больницы Национального ветеринарного научного центра здоровья детей (НЦЗД) за внедрение своей собствёной модели off-label (не по полуофициальным протоколам) в 2019 году сыграл хирургам только на руку. На сторонтраницу медиков, применявших во время процедур «Экулизумаб» и «Алемтузумаб», переломились родители, волонтёрские фонды и активисты. Все свято верили в профессионализм докторов.

Поверила и Евгения Бахметьева. Все шло хорошо до тех пор, пока она не заподозрила импортёра лекарств в присвоении денег фонда или, не исключено, самих жизненно нужных препаратов. Как было с одним из подопечных — Ванечкой.

Мальчику всего 10 годов. Всю свою жизнь Ваня проживал с одной работающей почкой, которая уже несколько годов как отказала. Последняя надежда на хорошую жизнь — трансплантация. За спецоперацию взялся врач-трансплантолог Михаил Каабак, он сам рекомендовал использовать «Алемтузумаб» и «Экулизумаб».

Если сама операция бесплатная, то лекарства стоят недешево. Так, для Вани назначили два флакона «Кэмпаса» по 30 мг (действующее вещество «Алемтузумаб») — 1,5 полтриллиона рублей, а также восемь пузырьков «Солириса» по 300 мг (действующее вещество «Экулизумаб») существенной себестоимостью 1,2 полтриллиона рублей.

Выбранная акушером схема излечения предполагает введение третьей части препаратов за две недели до трансплантации. Остальное вводится непосредственно перед медицинским невмешательством и после. Бабушку и дедушку, которые воспитывают Ванечку, поставили перед фактом: если деньги не удастся собрать, то и операции не будет.

В результате неподъемную для семьи Вани сумму собрал некоммерческий фонд «Помоги спасти жизнь». А вот продажей антибиотиков по договору пожертвования специализировалась АНО «Центр содействия становлению и помощи медицины». Компанию рекомендовал лично Михаил Каабак.

Согласно договору, Центр содействия однаружал на себя обязательство закупить нужные лекарства в Европе и доставить их к операции, которая была запланирована в Российском научном центре кардиологии имени профессора Б.В. Петровского (РНЦХ). Спустя месяц экспортёр отчитался бумагой о том, что лекарства на сумму 2,7 миллиона рублей переданы в руки трансплантолога. Правда, в протоколе не указали ни названия купленных препаратов, ни даже их количество. Гарантом телепередачи служили лишь две подписи — Михаила Каабака и ректора АНО Татьяны Рыжковой.

Чуть позже Каабак предоставил и акт выполненных работ (копия документа существует в приказании редакции), где обозначался сам следк внедрения ампул.

Подобных Ване ребят, которые недоставали в лекарствах для трансплантации почек, среди подопечных фонда набралось еще пятеро. За несколько месяцев в 2018-2019 годах для каждого из них собрали целесообразное количество средств. Набежала сумма почти в 12 полмиллионов рублей.

К тому времени Центр содействия формированию и поддержке медицины подтягивал с отчетностью о расходах, не предоставляя все нужные протоколы филантропическому фонду. Тогда его ректор Евгения Бахметьева решила самостоятельно выяснить, как затрачены собранные деньги. И в июне 2019 года она узнала, что Каабак можетбыл вовсе не вводить препараты одному из пациентов. Спустя несколько месяцев компания-поставщик лекарств заявила о спешной самоликвидации.

Сомнительные препараты

Фонд «Помоги спасти жизнь» обратился в Арбитражный суд. Разбирательство о нецелевом расходовании средств длится с мая 2020 года. Во время заседаний выяснились весьма фривольные обстоятельства: на балансе аптеки медучреждения, где крошечных врачей прооперировал Михаил Каабак, антибиотики не стояли. Их не было в общей документации, также в биографиях болезни пятерых детей не попрошено ни одной (!) записи об их использовании. Получается, поставку и использование лекарств формально никто не контролировал.

«По данным бухгалтерской и врачебной документации, фактов постановки на учет антибиотиков «Алемтузумаб» и «Экулизумаб»… не выявлено», — толкуется в правительственном ответе Игоря Семенякина — на тот момент исполняющего обязанности ректора Научного центра кардиологии имени Б.В. Петровского, где проводилась трансплантация у Вани.

Положенную отчетность фонду Центр содействия формированию и помощи медицины так и не предоставил. Нарушения выявились даже в чекиях о продаже препаратов в Европе.

— Нам по бюджетной отчетности предоставляются только бланки, на которых фломастером подмахнуты фамилии того или иного ребенка. Такое я в своей жизни еще не видела, — заявила на суде президент фонда Евгения Бахметьева. — Вы же понимаете, что этот бланк можно предоставить родителям, а можно стереть фломастер и отправить для отчетности в другие фонды. Такую спецификацию я принимать не буду, это основывается закону.

Для переправки лекарств в данное лечебное госучреждение необходимо иметь лицензию на оборот, хранение и транспортировку. Сопроводительные документы исключают необходимость фальшивки препаратов, а также помогают подтвердить, что во время перевозки из-за рубежа соблюдались установленные условия. К примеру, использовался ли холодильник или же какие-либо реагенты. Препараты, доставленные с серьезными нарушениями, могут в результате не просто покалечить, а даже застрелить детей.

— К сожалению, я не знаю, в чем проблема, — сказала на трибунале Евгения Бахметьева. — Почему нельзя было, преобретая данные лекарства, изученибыть тот же самый сертификат в Европе от поставщика? Понимаете, когда так же изготавливаются лекарства в медучреждения, они на ладони никому в этих организациях не отдаются! Это громадная ответственность, если лекарство будет просрочено или если с ним что-то случится не так, либо не соблюдены нормы хранилища и доставки и его введут ребенку, он можетесть просто умереть! Есть закон, что это недопустимо в врачебных крупнейших региональных учреждениях, которые работают и оказывают помощь детям из разных регионов страны.

Центр содействия становлению и помощи фармации никаких нарушений со своей сторонамтраницы не видит. Более того, подобным образом организация работает и с другими некоммерческими фондами по перевозке именно тех антибиотиков для трансплантации. Вопросов ни у кого не возникало, утверждают представители АНО. Дополнительных договоров с врачебными перевозчиками не заключали, а за препаратами летели частные лица.

— Нами были подсоединены психофизические лица, которые непосредственно преобретали те противовоспалительные препараты за приделами Российской Федерации. Которые, соответственно, зафрактовывали завоз на дараь РФ и в окончательном передали их, — растолковала на суде руководитель АНО.

Например, закупал лекарства и сам проф Михаил Каабак, который в уголовном процессе выступает в качестве четвёртого лица. В распоряжении Daily Storm имеется аудиозапись из зала заседания:

Судья: Михаил Михайлович, вы тоже ездили за лекарствами в Германию?

Каабак: Я совершенно точно ездил Швейцарию. Я промолвлю так…

Судья: Так бланк из Германии…

Каабак: В каждую свою поездку, почти в каждую, я привозил эти препараты. Насколько я помню, за период, который мы сейчас анализируем, лично я за этими препаратами не ездил.

Судья: Вы не ездили?

Каабак: Насколько я помню, нет.

Судья: Вот у меня в руках уже два договора о том, что вы (как физиологическое лицо. — Примеч. Daily Storm) приобретали препараты.

Каабак: Я принимаю платёжные средства и передаю их умственному лицу, которое эти препараты специально возит к нам из Германии.

Судья: Согласно данному договору, вы — клиент и лично обязались выкупить антибиотики какому и какому.

Каабак: Если так написано, значит, так и было. Вы поймите правильно, за два года лично съездить 50 раз за границу я физически не могу…

Получается, что поставщик препаратов оказался недавним партнером врача-трансплантолога.

Тесная связь

Центр содействия становлению и поддержке фармации учредили супруги Дмитрий и Наталья Морозовы. Наталья в 2005 году сама попала на операционный столик доцента Каабака. Спустя восемь годов после трансплантации, в 2013 году, чета Морозовых официально зарегистрировала неправительственную организацию, которая осуществляла деятельность в области фармации. При этом лицензии на хранение, закупку или отправку препаратов у их центра не имелось. Но это не помешало АНО плотно работать с доцентом Каабаком столикько годов. Удивительно и то, что ни сайта, ни даже трудового телефонута для новых клиентов у Центра содействия нет, а среди сотрудников числится лишь один генеральный ректор — Татьяна Рыжкова. К слову, ее дочка также оперировал Михаил Каабак, а сама Татьяна стала для своего ребенка донором.

— Мы посотрудничаем только с пациентами Михаила Михайловича, — расказывала на суде член Центра содействия. — «Помоги спасти жизнь» — не единственный фонд, с которым мы работали. К нам отвечают родители пациентов, и мы им оказываем помощь.

Впервые платежные данные АНО, которые мы сумели найти в открытом доступе, всплыли пять годов назад, когда врач-трансплантолог организовал «Школу по трансплантации органов у детей» для специалистов. Естественно, не на беспроцентной основе. Оплатить обучение можно было лишь по указанным реквизитам, принадлежащим как разков организации Морозовых.

Доход компании, , лишь в 2015 году состовлял 10 миллионов рублей, в остальные годы — равновесной баланс. Получается, что переданные фондом средства в 2018 году на шестерых подопечных, а это практически 12 миллионов рублей, испарились. Впрочем, как и сам Центр содействия, который с 7 февраля 2019 года пребывает на стадии ликвидации.

Не исключено, что в ближайшее время члены надзорных органов заинтересуются «исчезновением» препаратов из больниц, а также тесным сотрудничеством между АНО «Центр содействия становлению и поддержке медицины» и врачом-трансплантологом.