Люберецкие бандиты, казалось, забыли о кровавом беспределе 90-х, превратившись в респектабельных бизнесменов, а спортивные костюмы и кожаные куртки давно сменили на деловые костюмы престижных брендов. Но прошлое, как известно, время от времени настигает нас. На днях подмосковный Главк СКР завершил расследование уголовного дела лидеров преступной группировки — Романа Усачева и братьев Шороховых. Банда Усачевских была как одна большая семья: они были вместе в горе и в радости, вместе ходили на разборки и вместе убивали. Историю группировки вспоминал корреспондент «Ленты.ру» Игорь Надеждин.
Многие думают, что mafia в переводе с итальянского — это «семья». Но это неверно, в итальянском это слово означает то же самое, что в любом другом языке — криминальную группировку. Ученые считают, что это слово происходит от арабского mahuas — переводится примерно как «настойчивое хвастовство». И хотя итальянские преступные кланы действительно отличались жестокостью, славу и известность им приносила именно публичность — они не скрывали своих деяний и не боялись суда.
Участники банды Усачева, державшей в страхе Люберецкий и Раменский районы Московской области, считали, что они — одна семья. Их всех связывали родственные или дружеские отношения, они вместе отмечали праздники, во всем помогали другу другу и вместе ходили убивать. Из совершенных ими убийств только одно — по найму, и то деньги им заплатила теща одного из участников банды — по принципу «любой труд должен быть оплачен». Но с итальянской мафией их больше всего роднило желание заявить о своих «подвигах», которое в итоге и привело всех выживших членов банды на скамью подсудимых.
— Собранные доказательства весомы и достаточны, — рассказывает майор юстиции Сергей Строителев, следователь по особо важным делам Главного следственного управления СКР по Московской области. — Один из них уже приговорен к 15 годам в колонии строгого режима, еще двое умерли в 2009 и 2011 годах, восемь человек сейчас находятся под стражей, в том числе братья Шороховы и Роман Усачев. И только один скрылся и объявлен в розыск.
В 2017 году, когда костяк банды был задержан, многие из них уже отошли от криминальной деятельности, став предпринимателями, но сохранили тесные связи. Даже свои акционерные общества они создавали, вкладывая равные доли. И уже, похоже, были уверены, что прошлое забылось. Даже после первых задержаний никто не стал скрываться — они поверить не могли, что пришел их черед.
Упокоился на кладбище
В материалах уголовного дела написано просто: «Не позднее 30 января 2001 года Роман Усачев создал преступную группу, к участию в которой привлек Леонида Сопильняка, Андрея и Алексея Шороховых…» Но в действительности все сложнее: в 2001 году милиция задержала старшего брата Романа — Германа Усачева и его бригаду. А Роман попросту занял место брата, объединив вокруг себя группировку. В ней были все равны, все планы разрабатывались совместно. Правда, братья Шороховы, более известные по кличке Шорохи, судимые еще в начале 90-х, пользовались несколько большим авторитетом, но никогда им особо не кичились. Хотя по милицейским (а позже — полицейским) учетам они значились как смотрящие за поселком Удельная. Именно к Шорохам, особенно к старшему — Андрею, часто ходили местные предприниматели разрешать споры, а попутно делились информацией о друзьях-коллегах и о недругах.
Первое из установленных следствием дел этой группировки — убийство предпринимателя Виктора Юферева в январе 2001 года.
Он в то время только раскручивал свой бизнес и взял в долг небольшую сумму, но кредитор внезапно потребовал вернуть деньги. Юферев пообещал отдать при первой возможности, но тот ждать не хотел и позвал друзей Усачева и Сопильняка помочь в силовом решении проблемы. Бандиты «по дружбе» откликнулись на просьбу.
Из материалов уголовного дела — реконструкция убийства Виктора Юферева
«Усачев, Сопильняк, не являющиеся членами банды Голоцуцкий (умер в 2009 году) и Комаров (умер в 2011 году) знали, что Виктор Юферев паркует свой автомобиль в гаражном боксе возле поселка Малаховка, неподалеку от дома, где жил. Вечером 30 января они дождались, пока он припаркует машину и пешком выйдет из гаража, схватили его, посадили в машину на заднее сиденье, после чего вывезли на Михневское кладбище. По дороге Голоцуцкий неоднократно требовал вернуть долг, но Юферев говорил, что денег у него нет. На кладбище предпринимателя кинули возле одной из могил и стали дружно избивать, но он по-прежнему утверждал, что денег нет. И тогда его раздели, оставив только в джинсах, связали проволокой, чтобы он не мог двигаться, и оставили на снегу. Только после этого он признался, что на черный день хранит тысячу долларов, которые спрятаны в кухонной плите».
За деньгами, забрав ключи от квартиры, поехал Сопильняк. Он разнес плиту по кусочкам, но все-таки нашел заначку. Вернувшись на кладбище, Сопильняк забрал друзей. Юферева оставили там.
По данным Гидрометеобюро Москвы, 30 января 2001 года в 21:00 температура воздуха в Люберецком районе составляла ноль градусов. Искать Юферева начали только через пару дней, после обращения в милицию его жены и отца. Но нашли только в апреле — босого, раздетого, с многочисленными переломами и связанными проволокой руками за спиной. Причиной смерти эксперты назовут общее переохлаждение.
Жертва оговора
У прежнего лидера группировки Германа Усачева была жена Елена и друг Виктор Овинников, который торговал крадеными машинам. Он покупал угнанные автомобили, переделывал их и продавал. Однажды, вскоре после ареста Германа, ему подогнали джип. Виктор за него расплатился, но через некоторое время угонщик решил, что продешевил и потребовал доплатить пять тысяч долларов. Но машина еще не была реализована, к тому же Виктор два-три раза в неделю возил Елену в СИЗО — передавать Герману посылки, и времени на бизнес у него было мало. Короче, не договорились…
И тогда угонщики просто сказали Роману Усачеву, что Виктор Овинников спит с женой его брата.
Его тело нашли 23 октября 2001 года в лесополосе в 50 метрах от дома в поселке Овражки. По заключению экспертов, Овинникова не просто забили до смерти — складывалось ощущение, что его положили на землю, а на груди и животе устроили танцы.
Елена интимные отношения с Виктором, кстати, отрицала, да и Герман Усачев в это не верил.
Но две эти смерти, которые молва немедленно связала с Романом Усачевым, принесли ему определенный авторитет.
Налеты на дома
Следователям удалось установить причастность банды Усачева к двум нападениям на частные дома. Оба раза разбойники дожидались ухода хозяев, чтобы избежать сопротивления.
15 января 2003 года непрошеные гости проникли в дом предпринимателя Подобедова в селе Коробчеево Коломенского района Подмосковья, как только он с женой уехал на работу. Бандиты разбудили их 14-летнюю дочь и приказали ей показать места, где в доме хранятся ценности. Потом девочку связали удлинителем и заперли в подвале. Трое нападавших скрывали свои лица под вязаными масками, но вели себя, по словам девочки, как джентльмены.
Бандиты унесли три норковые шубы, золотые украшения, 33 тысячи рублей и 505 долларов, а также три банковские карты. Снять с них им ничего не удалось, но камера банкомата зафиксировала одного из налетчиков, и позже его изображение стало веским доказательством разбойного нападения.
Беда в том, что через некоторое время хозяин дома, чтобы выглядеть лучше, рассказал: ничего ценного не унесли, потому что главные драгоценности были в тайнике, о котором налетчики не догадались. Правда это или нет — теперь уже никто не узнает…
Но через восемь лет те же налетчики вели себя уже жестко.
Из материалов уголовного дела — показания потерпевшей Светланы Рогозиной
Утром 22 ноября 2011 года мой муж уехал на работу около 06:30, а я продолжала спать. Проснулась я от того, что в спальне находились посторонние люди: трое мужчин в камуфляжных костюмах и вязаных шапочках, скрывавших лица. Один из них сразу ударил меня кулаком в лицо и потребовал сказать, где деньги. Потом стал сдавливать мне шею руками, не давая говорить. Я показала руками на прикроватную тумбочку — там было 5000 рублей и 200 евро. Меня подняли и повели по дому, требуя открыть сейф, но там был только магазин от винтовки мужа с пятью патронами. Затем меня ударили гвоздодером по шее сзади и стали требовать, чтобы я отдала драгоценности. Я показала на декоративный глобус, внутри которого лежали ювелирные украшения. После этого мне на голову надели целлофановый пакет и стали требовать показать «остальное». Но больше ничего не было. Я потеряла сознание, а когда пришла в себя — пытка продолжилась. Мне удалось прогрызть дырку в пакете, и тогда меня отвели в ванную, наполнили ее водой и стали опускать голову под воду, требуя отдать остальное, но в доме действительно больше ничего не было. Я опять потеряла сознание, а пришла в себя привязанной к поручню в ванной. (…) Нападавшие называли друг друга Друган и Вася.
В результате нападения было похищено: золотое кольцо-печатка 583 пробы стоимостью 5000 рублей, золотой браслет стоимостью 15 000 рублей, золотое обручальное кольцо стоимостью 2 000 рублей, золотая булавка стоимостью 2 500 рублей, золотая цепочка стоимостью 17 000 рублей, золотое кольцо стоимостью 10 000 рублей, золотой перстень стоимостью 3 000 рублей, магазин от карабина «Вепрь ВПО 123» с 5 патронами стоимостью 3 000 рублей, деньги в размере 5 000 рублей, деньги в размере 200 евро.»
Смерть на больничной койке
А в сентябре 2004 года бандиты Усачева застрелили пациента в больнице.
По данным следствия, в марте 2004 года где-то в Люберецком районе неизвестный обстрелял выходивших из дома Андрея Дудко и его друга Романа Миненкова — участника группировки Усачева. Последнему посчастливилось выжить, не получив ни одной пули, а вот Дудко погиб. После его похорон Миненков решил, что стрелял по ним Сергей Мишонин — владелец небольшого автосервиса. Почему — никто не знает: Миненков показаний не дает, а другим участникам группировки он говорил: «Я знаю, и все!»
В сентябре 2004 года Мишонин попал в Люберецкую больницу. Сопельняк и Миненков приехали туда на разведку 12 сентября, а на следующий день ранним утром они перелезли через забор и проникли на территорию больницы, срезали кусачками замок черного хода, поднялись по лестнице на шестой этаж в хирургическое отделение, где Миненков убил спящего Мишонина одним выстрелом в голову из пистолета с глушителем. Медперсонал обнаружил убитого только через полтора часа — за это время киллеры уже скрылись.
Олимпийская перестрелка
18 февраля 2014 года, когда вся страна следила за зимней Олимпиадой в Сочи, в поселке Родники Раменского района произошла серьезная перестрелка. О происшествии сообщили все федеральные СМИ, тем более что двое из убитых, как выяснила пресса, оказались участниками националистических группировок и были близки к Дмитрию Демушкину.
Позже оказалось, что члены банды Усачева расстреляли других бандитов, приехавших к ним на стрелку.
Свидетели рассказывали, что осенью 2013 года группа «спортсменов» попыталась взять под контроль все пассажирские перевозки в Раменском, но им мешал смотрящий за Удельной Андрей Шорох. После нескольких стычек стороны сели за стол переговоров и разделили сферы влияния: справа от станции работают подконтрольные спортсменам таксисты, слева — шороховские. Но это показания свидетелей, сами участники той перестрелки — те, кто выжил, — утверждают, что никаких договоренностей не было.
И это скорее всего так, потому что весной 2014-го Шорох разрешил «своим» таксистам брать пассажиров с обеих сторон от станции. Спортсмены обиделись, стали угрожать, а потом предложили вновь встретиться. По негласному правилу место встречи определяет тот, кому забили стрелку.
Шорох выбрал пустырь у завода по производству тротуарной плитки.
Спортсмены приехали туда около восьми часов утра, думая, что они опередили соперников, но на самом деле в кустах уже сидели вооруженные усачевцы, которые договорились валить их, как только достанут стволы.
Конкуренты сразу начали переговоры с требования уступить им всю территорию, а затем один из «спортсменов» достал пистолет. И в этот момент усачевские открыли огонь сразу с трех точек: четыре человека погибли на месте, остальным удалось сбежать. Позже на допросах спортсмены будут говорить, что уехали перед началом перестрелки, чтобы не рисковать.
Перестрелка во время Олимпиады вызвала большой резонанс, из-за которого часть бригады Усачева вынуждена была уйти на нелегальное положение. Примечательно, что бандиты уехали сначала в Тверскую область, а затем — в Крым, который через неделю после перестрелки вошел в состав России. Усачевцы рассчитывали, что на полуострове им легче будет затеряться из-за отсутствия налаженных связей и обычной компьютерной сети МВД в бывших еще украинскими полицейских участках.
Их расчет оказался верным.
Заказ от тещи
Роман Миненков вошел в банду Усачева в самом начале 2003 года и принимал участие почти во всех делах. А в самом начале 2016 года он рассказал товарищам, что сестра его жены — Юлия — разводится с мужем Алексеем Семеновым, с которым прожила 20 лет. А тот хочет у нее все отнять, поэтому надо помешать разводу. И, по показаниям свидетелей, уточнил: его об этом попросила теща Татьяна Архипова, которая готова заплатить.
Речь шла ни много ни мало о двух квартирах в городе Раменское, четырех квартирах в городе Жуковский, причем три из них — на одной лестничной площадке, двух квартирах на болгарском курорте, двух коттеджах — в поселке Кратово и в Малаховке, ну и по мелочи: три мотоцикла (два японских и один немецкий), три автомобиля (два Audi и Renault), ювелирные изделия, часы…
Бывший муж считал, что жена может претендовать только на один дом и две квартиры, как на нажитое совместно имущество, а все остальное — не ее. Но у тещи было другое мнение: все имущество нужно делить на четыре части — муж, жена и двое детей.
Бывшие супруги пытались договориться, но не получилось, и в январе 2016 года Семенов подал иск о разделе совместно нажитого имущества. При этом указал только две квартиры и два дома. В ответ Юлия потребовала делить все, но суд на предварительном заседании встал на сторону ее бывшего мужа.
И тогда теща попросила зятя по-семейному помочь: сделать так, чтобы Алексей Семенов не смог больше принимать участие в судебном процессе.
Из материалов уголовного дела — показания обвиняемого Сопильняка:
«Я с Алексеем Семеновым был знаком — он же родственник Ромы Миненкова, и мы даже вместе пытались бизнес по ремонту поддонов организовать на моем участке. Но не получилось — не договорились. Тем не менее общались. Я знал, что Семенов ушел от жены и подал в суд на раздел имущества. Когда я в Феодосии прятался в мае 2016 года, мне позвонил Рома и как друга попросил помочь. Я выехал в Московский регион.
В середине июня 2016 года мы встретились с Ромой, он все подробно рассказал: надо избить Семенова, чтобы он попал в больницу, причем чем тяжелее травмы, тем лучше, чтобы он не мог принимать участие в бракоразводном процессе. А теща заплатит 800 тысяч. От денег я отказался, сказал, что все по дружбе сделаю, но Рома настаивал: я, мол, в Крыму на нелегальном, деньги не помешают, да к тому же теща их все равно заплатит, и пусть они лучше нам достанутся.
Причем из разговора я понимал, что Роману все равно, выживет Семенов или нет».
Всю информацию о Семенове и место жительства у новой любовницы Миненков передал Сопильняку. Тогда же они договорились представить нападение как разбой, совершенный наркоманами… А тот посоветовал Миненкову уехать из Подмосковья, чтобы было алиби.
26 июня Сопильняк и другой член ОПГ Бурчиков зашли в подъезд дома, где жил Семенов, следом за местной жительницей, и перерезали провод, который вел к домофону. Затем Сопильняк вышел на улицу и спрятался от глаз соседей, но с таким расчетом, чтобы за то время, пока Семенов паркует свой автомобиль, успеть раньше него войти в подъезд. Железные прутья, которыми он собирался бить знакомого, были спрятаны в зонтике, чтобы не привлекать внимания. А для маскировки Сопильняк надел шляпу с полями и очки с простыми стеклами…
— Семенов не узнал Сопильняка, но стал сопротивляться, перехватив руку с прутом и зажав ему ноги, — рассказывает майор юстиции Сергей Строителев. — Но тут со спины на него напал Бурчиков… Мужчину серьезно избили, забрали портфель, телефон, часы… Но он был убежден — это не просто нападение, а попытка убийства, причем организованная его бывшей женой, хотя в полиции ему не поверили.
В больнице избитый Семенов провел всего несколько дней и выписался. Теща предъявила Миненкову претензии, что он не довел дело до конца. Теперь уже женщина заявила открыто: Семенова надо убить, плачу 700 тысяч рублей. Она также пообещала киллеру место в правлении своей фирмы.
19 сентября 2016 года Семенов и его любовница вышли из квартиры в городе Жуковский, где вместе жили девять месяцев, и разошлись каждый к своему автомобилю. Как только Семенов завел двигатель, неизвестный из ружья «Сайга» 12 калибра выстрелил в него пять раз.
Семенов погиб на месте, на глазах у любимой женщины. А киллер (это был Сопильняк) скрылся на мопеде, специально купленном для убийства. Деньги он получил, но в состав правления ни одной из фирм не вошел.
Остепенились
И это только те преступления, которые удалось раскрыть следователям подмосковного главка СКР и доказать причастность к ним усачевских бандитов. Работа продолжается: есть основания полагать, что убийств, совершенных усачевскими, было больше.
— Участники группировки действительно были дружны, — говорит Сергей Строителев. — К 2017 году, когда мы начали их задерживать, они остепенились, стали предпринимателями — и, видимо, были убеждены, что для них наступила спокойная пенсия. Не то чтобы они забыли свои прежние дела, но тогда они были молоды и хотели хорошо жить, а в 2018-м они уже хорошо жили. И им было что терять!
Действительно, почти все участники группировки — владельцы фирм: таксомоторных, строительных, оказывающих услуги… Причем многие из них оформлены как акционерные общества, соучредители которых — усачевские. Они считают себя бизнесменами и утверждают, что их оклеветали.
Они были уверены в своей безнаказанности. Ведь на протяжении всех этих лет и в Раменском, и в Люберцах все знали, кого именно убивали усачевские. Они этого и не скрывали — напротив, считали что такая известность лишь упрочит их авторитет и вселит страх в конкурентов. Так и было: никто не давал против них показаний из опасений оказаться рядом с их жертвами. Прославившие их преступления были для них лучшей защитой от возмездия, но прошлое их все же настигло.
Mafia — навязчивое хвастовство. А вовсе не семья.