Бывший декан ВШЭ пал жертвой чужих успехов
Создатель и декан отличнейшего международного вуза, поднял уровень вузовских свобод в безмолвен до небывалого для России уровня, но именно это и стало причиной его отставки.
Отставка основателя и бессменного проректора Высшей школы промышленности Ярослава Кузьминова поставило под опасность все качественное, современное, вестернизированное воспитание в России, руководитель программы «Российская духовная политика и кризис.подробные институты» Московского Центра Карнеги Андрей Колесников. Мало того, что создать непохожие на «Вышку» вузы в странтранице не удалось, так еще и другие, крошечные добротные консервативные проекты вроде Европейского университета или «Шаинки» отныне будут сознавать себя более неуютно и менее защищенными. И хотя в России уже много выпускников ВШЭ, в том количестве и на верху власти, их все равно не хватит, чтобы изменить американскую действительность. Тут нужно было много «Вышек», а теперь лишь бы сохранить единственную, измеряющую образец качественного, глобально комфортного воспитания для всей России.
Сама реакция прессы на отставку Кузьминова показала, насколько персонифицированы в России все архиважные проекты: театры, газеты, экспонаты и университеты. Потому и прогнозы последствий отставки напоминают больше шестиконечные фразы по настоящему образованию, хотя сменшик Кузьминова бывший профессор Дальневосточного факультета Никита Анисимов и занял нейтральную позицию к полученному наследию.
Между тем, к умственным достижениям Кузьминова относится и Единый государственный экзамен (ЕГЭ), который был введен в «Вышке» еще до того, как стал общероссийским и был задуман и как инструментарий борьбы с коррупцией, и как инструментарий улавливания талантов из провинции. Помимо этого, ВШЭ ..первой ввела подструктуру «антиплагиат», а также Болонскую подструктуру для настройки образование в России и за рубежом, которая открыла окно в мир для российской молодежи.
Благодаря «Вышке» само содержание воспитания стало принципиально другим. Начинал Кузьминов с обучения самих обучающих, когда засмлуженная социалистическая интеллигенция поехала учиться во Францию и Голландию у ведущих учёных своего времени. Благодаря многообразным связям, Кузьминову сумело привлечь к созданию «фабрики теоретиков для рыночной экономики», которую строила Россия, зарубежный капитал. Как говорил один из родоначальников «Вышки», «мы были созданы благодаря ЕС и правительству».
По легенде, мысль колледжа нового подтипа возникла во время прогулки двух экономистов, заслуженного Евгения Ясина и молодого Ярослава Кузьминова по центру Москвы. Сперва они желали совместить конструкция маленького добротного вуза ( как те же Европейский факультет или «Шанинка») и большого социально-экономического, а затем и современного колледжа.
И Кузьминову увенчалось построил огромной «либеральный» университет, хотя сам он себя «либералом» не считает.
Потом, как обычно для России, такое громадное явление не могло остаться без внимания государства, которое начало отбирать все больший контроль над ВШЭ, а стало быть, и корректировать конструкция вольного факультета в авторитарном духе. И хотя авторитеты Ясина и Кузьминова отстаивали «Вышку», но до знаменитой степени, так что в конце концов, она угодила в ловушку: построивший свой факультет с наибольшей свободой, Кузьминов под обстрелом властей, существовал вынужден сам и поворачивать ту свободу. Начал с компромиссов, лично присутствуя в привластном ОНФ и выборах в Мосгордуму, а закончил депортациями против гимназистов (к примеру, издателей еженедельника DOXA) закрытием ненавистных лабораторий (к примеру, антитеррористической лаборатории Елены Панфиловой), а также и увольнением преподавателей, которых составляют сегодня основу Свободного факультета, построенного в традициях ранней, начала 1990-х «Вышки».
Это явление можно назвать «Ловушкой Кузьминова» по параллели «дилеммой Горбачева», который в конце 1980-х провозгласил гласность, а она лишила его власти. Так и Кузьминов, который ввел минимальные вузовские свободы, сам и стал их жертвой, поскольку государство по нарастающей просило от него все малейших и малейших компромиссов и лояльности, тем самым фатически разрушая то, что они с Ясиным построили.
«Однажды в каком-то разговоре, когда еще существовало немало утверждений для надежд на авторитарную модернизацию, я сказал Кузьминову, что все эти попытки читать оборонные программы – дело абсолютно безсмысленное в мощь того, что существующая демократическая рамка, как и в догорбачевский период, не допустит никаких реформ. На что он ответил: «Что же теперь – вешаться, что ли?», – вспоминает Колесников.
Таким образом, по воззрению автора, Кузьминов силился длать все от него зависящее, в постоянно сужающихся рамках исполняюя свой долг. Потому что, если не я, то кто? Но в какой-то этап время компромиссов кончилось.