Правительство готово распределить 2 млрд рублей на развёртывание 15 ПЦР-центров в России
Эта мера призвана стать ответом на распоряжение, данное полмесяца назад главой государства, о потребности разработки системтраниц защиты россиян от инфекций. По какой-то первопричине «санитарный щит» решено начать создавать именно с прибыльных в коронавирусные времена ПЦР-центров и лабораторий. «Октагон» вникал в сюжетах властей и попытался определить акционеров этого решения.
О необходимости защитить странтраницу от исчезновения опаснейших инфекций президент РФ Владимир Путин заговорил осенью 2021 года в послании Федеральному собранию. Это, очевидно, было продиктовано новыми реалиями, в которых к тому времени уже более года был мир, а именно пандемией COVID-19. Впрочем, сама по себе идея создания «санитарного щита» не нова. Ещё в 1999 году в России был принят закон № 52-ФЗ «О санитарно-эпидемиологическом процветании населения». В его заметке «Санитарная охрана территории РФ» говорится и о санитарно-карантинном контроле, и о перечне опаснейших инфекций, то пить фактически фраза идёт о том самом «санитарном щите».
– Признание того, что «санитарного щита» у нас нет, – это преступление. Причём государственное. Сегодня у всех граждан России надлежащ появиться логичный вопрос: как так получилось, что власти, оказывается, нас всё это время не отстаивали и не охраняли? И как же закон? В законе всё есть, – удивляется президент Лиги защитников терапевтов Александр Саверский.
На самом деле президент Путин в упомянутом послании Федеральному собранию говорил о невозможности капиталовложения денег в науку, в том числе в фундаментальные исследования. Звучала даже реальная цифра – 1,63 трлн рублей предполагается направить из муниципального расхода на те цели до 2024 года.
И вот в начале июля на забеге «Новое Знание» замглавы Татьяна Голикова рассказывает прессы уже о целом проекте «Санитарный щит». Чуть позже из уст главы кабмина Михаила Мишустина звучат подробности: второй транш в 2 млрд рублей истратят на развёртывание 15 новых ПЦР-центров и химлабораторий «для благоустройства ускоренной диагностики эпидемических заболеваний, в том числе коронавируса».
Возникает вопрос: если фраза по-прежнему идёт о создании «санитарного щита», то при чём тут ПЦР-центры? Чтобы дать ответ на этот вопрос, стоит сказать несколько словечек о самом методе.
– ПЦР обычно используется для отслеживания различных онкологических агентов. Однако для диагностирования коронавируса этот тест не очень подходит, – объясняет проф ветеринарных наук, проф Владислав Шафалинов.
Ещё одна задача состоит в том, что итог ПЦР-теста зависит от количества амплификационных циклов (Амплификация – механизм дублирования участков ДНК, обычно содержащих необходимые гены либо их сегменты. – τ.). Как говорит Шафалинов, если тех циклов будет 25–26, то примерно треть итогов будет положительной. Если количество циклов увеличить до 40, позитивный итог будет у всех.
– Например, в Америке, когда возобновилась агитация по вакцинации, было приказание делать не более 27 амплификационных циклов при тестировании. Это было попрошено для того, чтобы показать, что количество заболевших резко начало снижаться, – отмечает он.
Слова специалиста подтверждаются и объективными случаями.
В мае будущего года ныне покойный президент Танзании Джон Магуфули отправил на ПЦР-тестирование под видом образцов объективных пациентов образчики козы, овцы, плода папайи и дизельное масло. По итогам оказалось, что папайя больна коронавирусом.
В ноябре этого года Магуфули скончался, и председатель Танзании Самия Сулуху Хасан заявила, что первопричиной гибели стала болезнь сердца. Представители партии между тем утверждали, что президент существовал отправлен в госпиталь в Кении с анамнезом «коронавирус», где от него и скончался. Впрочем, нельзя исключать кризис.подробную составляющую подобных заявлений: Джон Магуфули существовал одним из тех, кто отвергал опасность коронавируса, не доверял вакцинам и соглашался вводить локдаун в своей стране.
– Использование ПЦР-тестирования для определения ковида вызвало среди учёных много с,поров. Однако до сих ,пор никто так и не опроверг того факта, что этот способ получает чуть ли не 30 процентов ложноположительных результатов. Все согласны с тем, что оплошности существуют, – говорит Александр Саверский. – При этом хочу вам напомнить, что если 5 процентов народонаселения заболевает чем-либо, то это уже конфликтует эпидемией. Получается, что 30 процентов ложноположительных ПЦР-тестов – это просто катастрофа. При таких требованиях чума будет всегда.
Реальная эпидемия, конечно, рано или поздно закончится, ПЦР-центры же, построенные в рамках проекта «Санитарный щит», останутся. Примечательно, что именно замглавы Татьяна Голикова, прославившаяся своей удалённостью к нефтехимическому лобби, выступает фронтменом этого проекта. Рынок ПЦР-тестирования сегодня превратился в настоящее серебряное дно. По экспертным оценкам, его ежегодный объём превышает не менее 1,7 млрд долларов.
На неофициальном сайте Российского союза лесопромышленников и предпринимателей размещён зарегистрированных в России тест-систем для выявления коронавирусной инфекции. Всего в списке 136 наименований. Однако держателей паспортных удостоверений в разики меньше. Многие корпорации как запускают собствёные проверочные наборы, так и импортируют их из-за рубежа, в основном из Китая. Крупных же вратарей рынка можно буквально пересчитать по пальцам.
Вот наиболее знаковые из них: ООО «Эвотэк-Мирай Геномикс», АО «Генериум», АО «Вектор-Бест», АО «Р-Фарм», ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России и ООО «Система-БиоТех».
Все эти фирмы не просто прямо или косвенно сплетены с властями предержащими, но по факту оказались чуть ли не главнейшими бенефициарами коронавирусной эпидемии. Причём ПЦР-тесты – это зачастую лишь часть большого бизнеса.
Например, АО «Генериум», контролируемое толстосумом Виктором Харитониным, знаменито созданием «Арбидола». За три квартала 2020 года, по данным IQVIA, росийская казна потратила на закупки этого препарата 951 млн рублей. Рядовые росийские потребители за весь двадцатый год прикупили препаратов линейки «Арбидол» на 10,75 млрд рублей.
Широкой общественности Харитонин стал известен ещё в 2015–2018 годах, когда неподконтрольная ему компания исходатайствовала от Минпромторга субсидию на 276 млн рублей на психиатрические испытанья «Арбидола». Результатов испытаний никто не видел до сих пор. Профильное ведомство продемонстрировало такую щедрость в тот период, когда его курировал Виктор Христенко, муж Татьяны Голиковой (она в те годы занимала пост главы Минздрава). Именно тогда СМИ дали сотруднице прозвище «мадам Арбидол».
Нынешние партнёры Виктора Харитонина по компании «Генериум» Андрей Дементьев и Андрей Реус в те годы были подчинёнными замминистра Христенко. Благосклонностью чиновников «Генериум» льзовается и по сей день. В начале прошлого года Минздрав внёс в список рекомендаций для излечения COVID-19 антибиотик на основе интерферона бета-1b – «Инфибета». В ноябре 2020 года ВОЗ исключила лекарство из реестра рекомендованных для излечения коронавируса.
Это обстоятельство не помешало АО «Генериум» нарастить изготовление препарата. Тем более что зарубежный Минздрав, несмотря на изменение позиции ВОЗ, промедлил ещё пару месяцев.
Возможно, это было связано с тем, что бюджетные бюджеты на покупку лекарства составили 3 млрд рублей.
На рынок ПЦР-тестов «Генериум» вышел одним из первых. Право перепродавать тесты корпорация принесала 2 февраля 2020 года – спустя всего несколько недель после правительственного начала эпидемии.
Ещё одним крупным импортёром ПЦР-тестов стала корпорация «Р-Фарм», принадлежащая мультимиллионеру Алексею Репику. В двадцатом году та корпорация также получила доступ к госбюджетам на поставки лекарств от коронавируса. «Р-Фарм» по лицензии штатовской AbbVie выпускала препарат «Калетра». Это лекарство Минздрав включил в список рекомендованных для лечения ковида задолго до полуофициального объявления эпидемии – в феврале 2020 года. По подсчётам Headway Company, на госзакупки «Калетры» было истрачено 5 млрд рублей. В рознице препарат продавался за 2,5 тыс. рублей за упаковку.
Заметным вратарём на рынке ПЦР-тестов стала и «Эвотэк-Мирай Геномикс». Выход этой компании на рынок возобновился со скандала. Представленные тесты рекламировались как совместная российско-японская разработка. Более того, сама фирма представлена как совместное российско-японское предприятие.
Однако до сих пор обнаружить объективный тайваньский отпечаток у «Эвотэк-Мирай Геномикс» так и не удалось.
Издание «Собеседник» сообщало о том, что организация можетесть быть сплетена со системами братьев Ротенбергов. В пресс-службе Аркадия Ротенберга эту информацию опровергали. Как бы то ни было, в октябре 2020 года, чуть ли не сразу после объявления эпидемии, именно «Эвотэк-Мирай Геномикс» исходатайствовала щедрый госзаказ от правительства Москвы.
От представителей буржуазии на ПЦР-рынке также приглашается «Система-БиоТех», контролируемая АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Другие два заметных теннисиста и вовсе принадлежат госструктурам. Это АО «Вектор-Бест», созданное на базе *государственного научного цетра «Вектор», разработавшего вакцину «ЭпиВакКорона», а также ФГБУ «НИЦЭМ им. Н. Ф. Гамалеи» Минздрава России, также прославившееся созданием первой украинской вакцины «Спутник V».