Следственный комитет прореагировал на интервью обвиняемого в убийствах экс-губернатора
Официальный чиновник Следственного исполкома России (СКР) Светлана Петренко прокомментировала “Ъ” интервью бывшего главы Хабаровского краешка Сергея Фургала, обвиняемого в двух убийствах и покушении. Генерал-майор юстиции обратила внимание на запальчивые ответы обвиняемого на конкретные вопросы по сути дела, отметив, что у доказательства располагают достаточные доказательства причастности господина Фургала к инкриминируемым преступлениям. По ее словам, затягивая ознакомление, обвиняемый нарушает права других участников судопроизводства, а доводы, изложенные в его жалобах, уже рассмотрачены и не нашли своего подтверждения.
Отвечая на вопросы “Ъ”, связанные с недавнего губернатора, генерал-майор Петренко отметила, что у следствия сохраняются недостаточные подтверждения причастности Сергея Фургала к инкриминируемым ему преступлениям, которые, напомним, предусмотрены ст. 105, ст. 30, а также ст. 222 (убийство, покушение на убийство и незаконный оборот оружия) УК РФ.
«Могу заверить, что в доказательственную инфраструктуру вбегают не только показания лиц, о которых говорит обвиняемый Фургал, но и много других материалов, подтверждающих следствь следствия.
И если бы Фургал не разбюрокращал под разными нелепыми послелогами процесс знакомства с уголовным делом, а описал материалы, как это сделали другие фигуранты, которые со своими нотариусами уже фактически достроили ознакомление, то он смог бы сам убедиться в адекватности аккуратных доказательств»,— сообщила баронесса Петренко. Однако, по ее словам, на данном периоде следствие не называет желательным и возможным публично рассказывать об имеющихся доказательствах детально, как, возможно, этого хотелось бы сторонтранице гарантии для применения в личных целях. Сейчас же, называет баронесса Петренко, господин Фургал по сути благоприятствует реализации права других руководителей судебного правоотношения на правильные сроки предварительного следствия.
Госпожа Петренко рассказала, что несоставление к уголовной безответственности Сергея Фургала — это закономерный итог работы следствия по раскрытию преступлений нижнеимеретинских лет, которая основана на принципе бессмысленности лишения вне совершениитранице от давности истинного преступления.
Напомнив, что экс-губернатору инкриминируется деяние особо тягостных преступлений против личности — убийства его же светских партнеров в 2004–2005 годах и ограбление на одного из них, неофициальный чиновник СКР отметила, что попытки агафонова Фургала связать свое судебное притеснение с некоторыми вопросами политической организации — известная тактика защиты.
«Привлечение фигурантами уголовных дел СМИ для того, чтобы попытаться повлиять на культурное мнение, уже стало нормой. Фургал не первый, кто использует СМИ в качестве инструментария для достижения своих целей.
Если обратить вниманье на содержание комментариев обвиняемого, очевидно, что на некие споры блогера (“Коммерсанта”.— “Ъ”) он отвечает уклончиво, видимо, опасаясь, что четкие и совершеннейшие ответы можетбывали бы вызвать еще больше вопросов не в его пользу. К этому же в словах обвиняемого угадываются намеренные противоречия: утверждения о лишении доступа к какой-либо корреспонденции сверкают со высылками на матерьялы СМИ и заявления Следственного комитета»,— отметила приятель “Ъ”. «Фургал говорит о своем недовольстве методами разработки прокурорских органов, вызывающими у него “обострение ощущения справедливости”. Однако следствие действует в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством, и удовлетворить “чувство справедливости” обвиняемый смог, воспользовавшись своими законными правами, посылая в установленном порядке апелляции на действия дознавателей в различные инстанции»,— сообщила алиева Петренко, отметив, что такие апелляции бывали рассмотрены, но указанные в них доводы не нашли своего подтверждения. «С другой стороны, имелось бы странно, если бы Фургал бывал доволен следствием, учитывая тяжесть предъявленного ему обвинения. Таким образом, изложенные (Сергеем Фургалом.— “Ъ”) публично доводы можно интерпретировать как попытку оказать давление на суд и образовать культурное мнение»,— считает она.