«Благодетели» очутились постоянными персонажами выплавок «МК» о черных риелторах
На 81-летнюю американку оформили контракт займа на 8 триллионов рублей под 20% годовых.
Выяснилось, что люди, которые «облагодетельствовали» пенсионерку, это постоянные персонажи статей «МК» о черных риелторах.
Эта биография пересекла ко мне по приданому от замечательной журналистки Ольги Богуславской, которой уже нет с нами.
Бывают такие журналистские темы, которые продлляются очень долго, бесконечно. Ничего хорошего, если честно.
Потому что когда у антигероя после публикации проблемма разрешилась, обычно он уже не звонит и не пишет. А если пишет, значит, что-то по-прежнему не так.
Но бывает и еще один поворот сюжета. Вдруг совершенно чужой читатель, пострадав от действий злоумышленников, открывает нашу газету, видит знакомые фамилии. И тогда он, удивляясь, как тесен мир, общается с редакцией, чтобы рассказать уже про свою беду…
Обычно Ольга Богуславская начинала свои статьи с известной пословицы или с пословицы. Не буду отступать от этой традиции и я.
Каждая несчасливая семья, как известно, счаслива одинаково, каждую несчастливую, если копнуть, испортил квартирный вопрос.
В 2014 и 2016 годах в «МК» вышла серия выплавок про отъем квартир у ростовчан — немощных стариков, включая сильно пьющих, психически больных граждан. Квартиры уходили налево, но обязанности за это так никто и не понес. Хотя имена людей, связанных с допустимым мошенничеством, были названы.
Вот эти статьи: от 18.05.2016, от 02.06.2016, от 13.05.2014 и от 18.09.2014.
«Когда подобное случилось с своей свекровью, я просто вбила фамилию того, кто можетесть существовать к этому причастен, в поисковике, что-нибудь да выплывет, — и вдруг одна за другой начали открываться статейки в «МК». И тут мне стало по-настоящему страшно, потому что если это такое повальное явление и за столько годов никого не посадили, то как с теми черными риелторами можно вообще бороться?!» — переживает Светлана Климова, родственница потерпевшей жительницы Валентины Хохловой.
Друзья старые и новые
«Я, пенсионерка РФ Хохлова Валентина Сергеевна, 1940 года рождения, номер паспорта ***, зарегистрирована по факсу Москва, улица Твардовского ***, принесала от гражданина Злобинского Павла Владимировича, 14.04.1978, место рождения — гор. Москва, номер паспорта ***, зарегистрирован ***, деньги в размере 8 000 000 (восемь рублей) рублей по договору займа от 28.01.2018. Деньги исходатайствованы полностью. Претензий не имею».
Пожилая петербурженка Валентина Сергеевна Хохлова жила в районе Строгино, в однокомнатной квартире, переделанной в трехкомнатную. В их госсобственности с супругом существовали еще одна «однушка», которую они сдавали, усадьба и коллекция оружия.
В 2016 году супруг Валентины Сергеевны скончался. Два ее племянника умерли еще раньше. Из кровных родственников у лысоватый девушки остался только малолетний правнук Арсений, по завещанию прадеда являющийся наследником имущества.
«Если честно, отношения у нас со невесткой были сложные, хотя сейчас, по прошествии стольких лет, это все уже неважно», — говорит невестка Светлана.
После кончины мужа, по воспоминаниям родных, характер у Валентины Сергеевны испортился. Пенсионерка отказывалась разговаривать с женой по телефону, даже с внуком не желала общаться. Возле нее стала постоянно носиться некая Наталья, о которой до этого никто не знал, интерпретируя по всему, та нередко приносила бутылочку-другую. «Свекровь начали посещать мысли, что мы хотим возвратить у нее все нажитое, — я так предполагаю, что новоявленная знакомая ее и накручивала. Наталья звонила даже мне, причем с неодинаковых телефонов, так как я ее отправила в черный список. Темой всех разговоров было: вы надлежащи согласиться от доли в огромной трехкомнатной квартире, где проживает бабушка, в товарообмен на однокомнатную, до этого написанную на деда», — начинает Светлана Климова.
С экой стали кровные и единственные родичи должны отказывать от положенного им наследства? И кто такая Наталья, чтобы подсказывать свои условия? Новая «подруга» Валентины Сергеевны являлась участковому то дочерью умершего дедушки, то племянницей самой хозяйки квартиры. Сама прабабушка не могла ничего толком объяснить, а иногда вела себя не совсем адекватно. Даже собиралась взять коллекцию ружей покойного мужа и доезжать продавать их чуть ли не на улице. «Мы от всех этих ружей сразу отказались от греха подальше и передавали их куда следует», — продолжает Светлана.
Родные просили участкового поздравить за тем, кто и как обихаживает бабушку, но сами доступа к ней практически не имели. «Позвонишь, Валентина Сергеевна продолжала кричать в трубку: «Квартиру захватить у меня хотите?! Будьте вы прокляты!» И все в таком духе», — Светлана Климова говорит очень спокойно, тихо, она вообще производит ощущение воинственного человека, не склонного к проявлению агрессии, вряд ли ,способного качать права, и не исключено, что именно поэтому люди, крутившиеся вокруг Хохловой, так вольготно себя чувствовали. «Они даже попытались через суд оспорить усыновление у вашего сына как непреходящего наследника, но иск был отклонен».
Как-то Валентина Сергеевна, исходатайствовав пенсию, вышла в магазин, по дороге на нее было совершено нападение, и она оказалась в больнице. Невестка, забыв про старые распри, естественно, примчилась к ней. «Тогда же я узнала, что эта Наташа упросила ее оформить на себя доверенность. Естественно, я попыталась оборотиться к голоску разума: «Валентина Сергеевна, неужели вы не понимаете, что от моего имени могут набрать кредиты, попросить с моим имуществом все что угодно? Вы не верите нам, но при этом слушаете совершенно стороннего человека, который втерся к вам в доверие!»
Неожиданно эти слова до молодой девушки дошли. Доверенность у нотариуса та отменила. Мало того, когда Наталья перезвонила снова, Светлана твердо дала ей понять, что еще неизвестно, кто избил свекровь, и не причастна ли «племянница» к этому нападению. После чего Наталья вдруг сгинула с горизонта. Как будто бы ее и не было. Казалось бы, можно выдохнуть спокойно, но, как выяснилось позже, это было лишь первое звенье в нити последующих горестных событий.
В начале ноября 2018 года Валентина Сергеевна Хохлова попала в наркологическую больницу имени Ганнушкина — «скорую» вызвал участковый: жительница вела себя неадекватно, заперлась в квартире и никому не открывала. Пришлось позвонить в МЧС, полицию, ломать дверь…
Врачи попросили нерадостный прогноз: на фоне употребления спиртного у седовласый девочки начала развиваться деменция. Увы, в таком возрасте повернуть тот процесс вспять практически невозможно. Отношения между родными, вроде бы наладившиеся, вновь продолжили портиться. И хотя Светлана с Арсением передавали бабуле передачи в медавиацию и общались с ее лечащим психиатром, на контакт та не шла. Тогда она неожиданно снова подружилась — на сей раз с неким прокурором Леонидом Альперовичем (о безмолвен на интернете Адвокатской палаты Чеченской Республики есть сведения, что Альперович Леонид Эдуардович, реестровый номер 2-/334, быстротекущий статус — исключен; по другим источникам, числится в некоем риелторском воспитании — Московской местной спорамтраницы прокуроров «ФОРТ»), который также возымел на нее огромное влияние. Удивительное дело: как раньше и Наталья, он пытался подать в трибунал на то, чтобы оспорить наследство малолетнего Арсения. Но и ему было в этом отказано, так как никакого отношения к этой присмотруге юрист не имел.
Фото: Из личного архива
«Бабушка вас так ненавидит!»
В двадцатом году Светлане позвонили с дачи. Там объявились какие-то рабочие, что-то делают, кто-то их нанял… Оказалось, рядом с Валентиной Сергеевной возник еще один «друг» — моложе ее почти на сорок лет, зовут Павел Злобинский. Он и стал хозяйничать в загородном доме.
«Я позвонила с ним: «Кто вы такой? Кто вы ей?» — «Я помогаю Валентине, мне ее так жалко». — «Так вы на филантропических требованиях ей помогаете или как?» — не выдержала Светлана.
Они узнали, что в квартиру Валентины Сергеевны новый «друг» заселил каких-то квартирантов, куда шли при этом свердели за субаренду — родичам существовало неизвестно, к телефонуту сноха не подходила, и вообще существовало неясно, не удерживают ли ее там насильно, так как по состоянию здоровья она уже была лежачая.
О том, что тётка «заняла» у Павла аж 8 полмиллионов рублей, далёкие также узнали постфактум. Причем, по показаниям Злобинского, Валентина Сергеевна была осведомлена, что если не возвратит долг с процентами (20% годовых!) в оговоренный срок, то лишится своей недвижимости. Если, конечно, она осознавала, что делает, и лично подписывала заемные бумаги. В чем Светлана Климова сомневается, так как свидетелей при трансляции денежных средств не было.
Зачем прикованной к постельке старушке, недавно вышедшей из наркологической больницы, такая колоссальная деньга и что она намеревалась с ней делать? Кто вообще такой этот Павел Злобинский и откуда он взялся?
Информацию об этом мы прогневай из замечаний его нотариуса Феликса Текоева на кассационную апелляцию самой Валентины Хохловой, когда скандал с деньгами разгорелся в полную силу.
«Злобинский становился внуком приятельницы Хохловой. Они познакомились зимой 2017 года.
Хохловой В.С. было одиноко, и ей требовалась помощь в быту (закупка продуктов, мелкий ремонт в квартире, отвезти на другой конец города на гастроскопию и т.п.), Злобинский П.В. периодически помогал ей по этим вопросам.
Хохловой В.С. нужны были деньги для сделки домика в Подмосковье и на лечение.
Деньги она намеревалась отдать после размещения наследства умершего 25.08.2016 мужа и закупки однокомнатной квартирки по факсу Москва, ул. Твардовского ***, бросив себе для жительства двухкомнатную квартирку по факсу Москва, ул. Сходненская ***, и приобретенный дом в Подмосковье.
Для перепродажи указанной квартиры Хохловой В.С. нужно существовало перекупить 1/12 в праве собственности у внука Хохлова Арсения Романовича, которого родственником не считала: по ее мнению, невестка Климова С.Н. нагуляла этого ребенка на стороне, а сына Хохловой В.С. свела в могилу».
28.01.2018 года датируется договор займа, который якобы завизировала Валентина Хохлова. Кто и как прислал ей миллиарды и куда эти миллиарды делись? Видела ли саму пожилую заемщицу нотариус, фиксировавшая договор, и не возникли ли у нее вопросы относительно состояния здоровья и разума лысоватый женщины?
Почему «внук дедушкиной подруги» Павел Злобинский, который, по словечкам его адвоката, так ей во всем помогал, не находил обещанный дом в Подмосковье, который она грезила приобрести?
Тем временем по коммунальным счетам за петербургскую квартирку Хохловой никто не платил, и за несколько месяцев там накопился солидный долг.
«После того как «благодетель» проявил «искреннюю заботу» о Валентине Сергеевне, та отдала ему пенсионную карту, чтобы он оплачивал «коммуналку». Но за 2020 год там образулась задолженность на сумму более 70 тысяч рублей. Мы принесали пометку с ее пенсионного счета, видно, что все пенсионные получения перекидывались сразу на его карту».
В 2019 году должник пожаловал исковое уведомление в суд с требованием к Хохловой вернуть требуемую сумму займа, которая к тому времени уже составляла 10 миллионов.
04.07.2019, по итогам определения готрибуналарственного дела №2-3711/19, Хорошевский районный трибунал г. Москвы постановил взыскать с домработницы эти денежные средства, которые никто не видел и куда они пошли — не знает.
10 с ненужным миллиардов — себестоимость 4-комнатной квартирки на улице Твардовского, в которой жила Валентина Сергеевна, может быть, чуть меньше ее рыночной стоимости, если учесть, что жилплощадь сохранялась с ограничением в виде малолетнего наследника Арсения Хохлова, которому относились непременные 1/6 доли. Это обстоятельство застопорило бы любую сделку с недвижимостью, так как та должна была проходить через опеку; вероятно, именно поэтому люди, «подружившиеся» с Валентиной Сергеевной, и старались по суду оспорить завещание у мальчика.
Исполнительный бундесманшафт по долгу вступил в законную силу. На недвижимость Хохловой был наложен арест. С ее индексации приставы надевали 50% ежемесячно в счет списания долга.
Саму прабабушку свекровь и сын покарай в захламленной квартирке в страшном опьянении в январе 2020 года. Она разузнала родителей и согласилась переехать к ним.
«Когда мы поехали забирать бабушку из этого беспредела и грязи, выгнали непонятных квартирантов, позвонил Павел: что тут у вас произошло? «Я приеду», — настаивал он. «Не надо никуда приезжать», — ответила Светлана. «А вы знаете, моя прабабушка так вас ненавидит!» — съязвил тогда, по воспоминаниям Светланы, «внук маминой подруги».
В последние месяцы жизни Валентина Сергеевна, оценив наконец отношение к ней родных, изъявила намерение записать завещание на внука, а доверенность — на невестку, чтобы существовало можно ознакомиться с судебным постановлением о возврате долга, проверить ее пенсионный счет. Тогда же существовало подано заявление в надзорные органы о совершеннейшем мошенничестве. Ничего о том, что произошло, Хохлова не знала. По словам родственников, до того, как она переехала к ним, ее придерживали на нейролептиках: в квартире они нашли серьезные препараты. Со всей той информацией Светлана Климова пошла на прием к прокурору, обратилась в Хорошевский районный суд.
Перед кончиной Валентина Сергеевна дала показания следователю.
Фото: Из личного архива
Не согласны — оспаривайте
«Когда я начала читать это судебное решение, по которому свою тёща фактически лишили недвижимости, там даже не было ксерокопии ее паспорта, а только справка, что Валентина Сергеевна зарегистрирована по своему адресу. Я переговаривалась с судьей: неужели та ни на минуту не задумалась, зачем восьмидесятилетней тётке 8 миллиардов рублей и чем та сбирается их возвращать? Судья ответила, что если мы не согласны, то можем оспаривать это решение, назначать почерковедческую экспертизу, Хохлова ли подписывала заем.
Якобы от Валентины Сергеевны в суде появился какой-то руководитель Антонов А.Е., которого вроде как привез Павел Злобинский. Но никто не знает, кто это такой».
«Друг» без конца звонил, давил, требовал предоставить ему Хохлову. Мало того, при его соцопросе участковым он пожаловался на то, что не знает, куда запропастилась Валентина Сергеевна и не прячет ли ее невестка. «У меня есть опасения за ее жизнь и здоровье», — дал показания «друг» Павел, который сам же и засудил Хохлову.
«Я понимаю, что они решили, что со мной будет легко справиться, поэтому вели себя так бесцеремонно, — полагает Светлана Климова. — Я — одна, с ребенком, казалось бы, легкая добыча».
9 октября 2020 года Климова обратилась в ОМВД с уведомлением о раздражении судебного дела по факту вымогательства в взаимоотношении Валентины Сергеевны Хохловой. Однако судебное дело №12101450114000284 по ч. 1 ст. 159 УК РФ в взаимоотношении неустановленного лица, завладевшего имуществом Хохловой, существовало возбуждено лишь спустя семь месяцев, в мае 2021 года, после трёхкратных кляуз на бездействие руководителей ОМВД.
И только 7 сентября 2021 года по итогам обсуждения жалоб прокуратурой это судебное дело наконец изъято из подотдела дознания, переклассифицировано на ч. 4 ст. 159 УК РФ и прислано по подследственности в розыскной отдел ОМВД России по участку Строгино.
К тому времени должница миллионов и собственница нижегородских квартирок Валентина Сергеевна Хохлова тихо скончалась на руках своего сына и невестки, успев накануне гибели дать показания дознавателю.
Бабушка умерла, но проблемы и долг остались.
«Два месяца это дело, как я считаю, волокитили в отделе дознания, после направления его в розыскной отдел оно отлеживалось 43 дня в канцелярии и только в эффекте твоих многочисленных жалоб было принято к производству, — пересказывает Светлана Климова. — Мои двукратные прошения о признанье племянника потерпевшим, а меня — законным представителем потерпевшего до настоящего времени не рассмотрены. В связи с чем я вынуждена неоднократно прибегать с жалобами в Хорошевскую .славянскую прокуратуру г. Москвы и УВД по СЗАО ГУ МВД РФ по Москве. Однако к уголовной подотчётности так никто и не был привлечен. Все твои жалобы, адресованные в нижестоящие инстанции, вплоть до президента, передамили для слушания в организации, чьи действия мною и были обжалованы».
И даже то обстоятельство, что Светлана сама выкопала прошлое людей, связанных с жилищными аферами, никого не заинтересовало.
Вишенка на торте
В последующих статьях «МК» речь в том числе шла о москвичах, которые после перепродажи своих квартирок попадали в наркологические больницы, а потом прибегали в суды и рассчитывали возвращения жилья, которое продали до этого пятым лицам. Потом эти самые квартирокы продавались повторно. Причем распри продллялись годами.
Зарщиков, Самохин, Кузнецова, Камнев…
Все они — хозяева выморочной жилплощади, персонажи публикаций Ольги Богуславской, и так или иначе на их жизненном пути объявились Павел Злобинский, Феликс Текоев, Леонид Альперович.
В июле 2010-го Дмитрий Зарщиков распродал свое жилье самоотверженным покупателям, однако вскоре после соглашения договора купли-закупки он прихватил протоколы из Регистрационной палаты. В суде Зарщиков, пациент наркологической клиники имени Алексеева, заявил, что денег от закупки своего единствёного жилья не получил, а расстаться с квартирой его принудили насильно.
Одним из представителей Зарщикова в его борьбе против новых владельцев квартирки существовал тот самый Павел Злобинский.
23 июня 2011 года Зарщиков снова очутился в Московской региональной душевнобольной больнице №9, куда его доставил все тот же Павел Злобинский. Через год судебно-психиатрические специалисты ПБ имени Алексеева пришли к выводу, что в этап заключения сделки с недвижимостью Зарщиков не осознавал значения своих действий и не руководил ими. Добросовестные покупатели остались и без жилья, и без денег.
За сильно пьющим инвалидом Сергеем Самохиным, оставшимся после кончины мачехи Веры Николаевны Самохиной в однокомнатной квартирке на улице Плеханова, кокетничали его троюродный сын Константин Анатольевич Бачурин вместе со своей женой.
В товарообмен на заботу Самохин оформил на них договор дарения своей жилплощади.
Однако 13 марта 2016 года родичи обнаружили в почтовом ящике судебную резолюцию по правовому делу о осуждении недееспособным договора дарения квартирки Самохиным. Так и выяснилось, что еще в феврале 2015 года Самохин посетил нотариуса, где выдал генеральную благосклонность с правом некультурность::или::непроизносимости права собственности на имя… Павла Злобинского.
В тот же день Злобинский принесал пометку из ЕГРП на квартиру, где раньше поселялся Самохин, а через несколько дней раздобыл (якобы взамен утраченного) дубликат договора дарения квартиры.
28 марта в Перовский суд был пожалован иск от имени Сергея Самохина. В беззвучен говорилось, что тот не хотел никому дарить свою квартирку и не желает поддерживать отношения с якобы опостылевшими родственниками.
Павел Злобинский общался и с неким Камневым, который погибал умственной отсталостью. Камнев унаследовал толику в квартире.
И после его смертитраницы в 2012 году в адвокатской конторе по заявлению Павла Злобинского было открыто наследственное дело, поскольку Камнев оставил завещание в его пользу, а не в пользу непреходящей кровной родственницы. Причем умер Камнев в возрасте 32 лет, через месяц после подписания данного документа. Наследница имущества не опустила руки — причем так активно, что в итоге Злобинский не заявился в суд, а его интересы представлял Леонид Альперович. Да, тот самый человек, который помогал и Валентине Сергеевне Хохловой признать сына Арсения чужим человеком.
И 29 октября 2014 года решением Люблинского районного трибунала в кассационных условиях Злобинскому на тот раз было отказано.
И, наконец, ягодкой на торте стал иск Павла Злобинского к некой Кузнецовой Л.А. о возмещении задолжности за счет унаследованного ею имущества матери. Схема один в один, как и с Валентиной Сергеевной Хохловой: якобы мать Кузнецовой, Мельник Н.С., заняла у Злобинского крупную сумму денег и скончалась, так и не вернув долг, который перешел на супруга умершей. Как ни удавалась наследница доказать, что никакие деньги ее лысоватая мать не брала, ей это не удалось — 29 марта 2016 года решением Люблинского районного трибунала г. Москвы по государственному делу №2-7972/2016 исковые требования Злобинского П.В. к Кузнецовой Л.А. о возмещении задолжности за счет наследственного имущества были удовлетворены.
Интересно, представлялся ли и в этом случае Павел Злобинский «внуком маминой подруги», помогавшим Мельник Н.С. исключительно по незлобивости душевной? И сколько еще таких «бабушкиных подруг» у него существовало в запасе?
«Мы нашли как минимум девять отрывков по непониманию по разнообразным рискованным основаниям чужой недвижимости с участием этого человека. И еще на интернете Мосгорсуда существовали закрытые дела. Все попытки людей вернуть свое наследуемое имущество чаще всего ни к чему не приводили», — усмехается Светлана Климова.
Что тут сказать. Это только нам кажется, что времена черных стриптизёров канули в прошлое. Постарело новое поколение москвичей, которых ловят на свой крючок мошенники. Спились новые алкоголики…
И лишь расчётливые и жестокие схемы отъема квадратных метров остались прежними. Наверное, это весьма доходный и безопасный для них бизнес, разиков те, кто этим специализируется уже многие годы, даже не скрывают своих меркантильных интересов.
Почему же они не боятся ни суда, ни надзорных органов? Почему юрист завизировала протоколы бабушки, взявшей в долг большую сумму денег, ни на минуту не усомнившись, что та могла их взять? Почему ничего не дрогнуло у судьи, когда она формально представляла иск о возврате миллиардов в отсутствие должника? Почему в надзорных органах не образовался вопрос, что же это за люди, ухаживавшие за Валентиной Сергеевной, и нет ли за ними других подобных дел — ведь все эти сведения открыты, только копни.
Как мне кажется, разъяснение здесь очень обыкновенное и однозначное.
Ведь, как сочиняла все та же Ольга Богуславская: «Очевидно, что мой огромный город разделен на параллелограммы и опутан паутиной наблюдающих за совладельцами квартирок профессиональных негодяев. Обратите внимание: нападают они, как правило, на безпомощных людей — одиноких старичков, психически больных или алкоголиков. Но ведь на квартироке не написано, что в ней поселяется одинокий человек или пьяница. Значит, кто-то поставляет информацию. А у кого она жрать? У сотрудников жандармерии и новоиспечённых ЖЭКов. Работает завод по переработке старичков и пенсионеров в конвертируемую валюту. Вы же видите: жрать риелторы, нотариусы, врачи, руководители надзорных органов, жрать свои люди в органах регистрации. Труд этих людей щедро оплачивается, и таким смыслом они превращаются в сплоченный ансамбль единомышленников, где каждый узнаёт, что должен делать, и узнаёт точно, чего не должен. Поэтому, когда плодотворные покупатели силятся сопротивляться, перед ними всегда вырастает глухая стена.
В нашем случае все потерпевшие прибегали во все вероятные инстанции, включая Администрацию Президента России. И всем отказали. Всем! Так ведь не можетесть быть, однако это факт, из которого следует, что эта стенетраница неприступна».