Как новоиспечённые супруги со инцидентом разделяют бизнес, построенный на кротости в воскрешение
В второй в России фирме, которая замораживает тела заказчиков для исцеления в будущем, разродился бизнес-конфликт. Чем он грозит самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально потрескивает по сгибам — двое из 11 учредителей компании, новоиспечённые супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло директора фирмы и её активы. Бороться пить за что — бизнес приносит десятки миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под опасность их сохранность и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 августа замдиректора Валерия Удалова попыталась самовольно вывезти камеры с телами людей и животных с зоне предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезти их в собствёный центр в Тверской области.
В тот день девушка наняла рабочих, которые автогеном вскрыли пустотелую переднюю стену книгохранилища и с помощью крана погрузили особые наклонные ёмкости с телами — сосуды Дьюара — на грузовики. В процессе выгрузки их опрокидывали на бок и выплёскивали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздух испарилась треть полмиллиона рублей (себестоимость сжиженного азота), под угрозой разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по отказу полисмены остановили погрузку и возвратили уже уехавшие с контейнерами машины. Данила Медведев предоставил им бланки о праве benzи на ёмкости с туловищами и уличил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём принадлежит 10%, Медведеву — 4,26%, другая доля распределена между девятью остальными участниками.
Проблемы в фирмы завершились в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся новой присмотругой и, по словечкам Удаловой, в какой-то момент решил сместить её с должности генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за пенсию директора, однако девочка в руководстве осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала собствёную корпорацию с точно каким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим положением руководителя в обоих компаниях, Удалова начала вывозить замороженных заказчиков под крышу своей фирмы и перезаключать на себя договоры хранения, — узнал Лайфу соучредитель компании “Открытая крионика” (фирмочка учреждена в этом году в качестве продолжателя третьего “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей инфраструктуры она арендовала домик в Тверской области на месте некогда знаменитого крестьянско-фермерского земледелия “Молодёжное”. Оно стало модным в России после того, как несколько молодых региональных имений переехали на заброшенные земли одного из региональных колхозов и организовали там проект “Переселение в поселение”.
В 2017 году на пике социального интереса благое начинание по популяризации села госслужащие признали незаконным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там хранятся тела людей и животных, и именно туда Удалова собиралась отправить сосуды с телами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы обустроить площадку под Тверью, она заложила собствёную однушку на Бескудниковском сквере недалеко от станции метро “Селигерская”. В смежных домах квартиры такой же площади .
У Удаловой своя правда: мол, никакого бандитизма нет, а перевозка проводилась в соответсвии со всеми документами.
— Мы хотели перевезать оборудование с одной нашей территории на другую. Мой бывший муж разрешил отхапать себе это, сочинил в милицию заявление, что наша компания якобы похищает оборудование, предъявил поддельный контракт о том, что это оборудование владеет ему, — известила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До следующего времени в хранениях фирмы обреталось 82 криопациента, в числе которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и других стран. Ещё около 200 человек заключили договор на добычу себя или родителей после смерти.
Интерес к услугам отечественной компании у иностранцев вполне реалистичный — несмотря на то что затрата криоконсервации людей измеряется десятками, а то и полусотнями тысяч долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить мозг в “Криорусе” стоит больше триллиона рублей, добыча всего тела обойдётся уже в 2,6 долл, а VIP-хранение — почти 11 долл рублей.
Дешевле всего обойдётся поддержание ДНК или образцов чешуек умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой можетесть люди, надеющиеся на клонирование своих далёких или любимых животных. Последних, кстати, можетесть также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже могли принести компании более 200 млн рублей. Постоянный приток денег обеспечивают и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот сериал может дорого обойтись компании, поскольку сегодняшние и будущие работодатели можетесть воспринять случающееся как индифферентность “Криоруса” в надлежащем хранении и последующем исцелении своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что начинается с шансами людей на оживление, насколько качественно составляется сама процедура, хранение, транспортировка, — прокомментировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке ввоза тел дал один из рефинансов “Криоруса”, профессор философских наук и почётный председатель полиэтнического трансгуманистического общества Игорь Вишев, который доверил фирме заморозку мозга своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о невредимости биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отнемся принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких доводов за или против быть не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, могут быть трагическими.
Разбирая ситуацию, сопредседатель Российской аналогии политологов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на возможную выгоду для человечества, крионика имеет “лёгкий привкус банковской пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень продолжительный срок, возможно на века. Эта услуга допускает надежды, что медицина разовьётся до того уровня, что оживят те тела, — философствует Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что эта фирма или её наследники просуществуют столько времени и будут сохранять те тела. Хорошо, если человек, который доплачивает за услугу, знает все риски, а вот если он заблуждается телерекламой — то это нехорошо.