Банк непрофильных активов (БНА) «Траст» создан летом прошлого года для оздоровления банковской системы после санации целого ряда крупных кредитных организаций. На его балансе собраны проблемные активы на гигантскую сумму — свыше 2 трлн рублей. Государство в лице Центробанка, как основного акционера «Траста», рассчитывает, что эти деньги будут возвращены в экономику. На руководство БНА возложена большая ответственность за решение столь серьезной задачи. Не случайно глава ЦБ Эльвира Набиуллина привлекла к работе по формированию Банка непрофильных активов Михаила Задорнова, в прошлом министра финансов и члена правления банка ВТБ, который в начале 2018 года возглавил санированный банк «ФК Открытие». В свою очередь, Задорнов пролоббировал назначение летом прошлого года на должности главы «Траста» бывшего члена правления ВТБ 24 и Александра Соколова, который подход банка к должникам обозначил ясно: «лучше расплатиться, чем судиться».
Госбанк декларировал, что прессинговать бизнес не собирается, а компании, которые имеют шанс остаться на плаву, могут рассчитывать на поддержку. С учетом благих намерений назначение в мае этого года на должность исполнительного директора «Траста» , человека, которого СМИ называли «чем-то средним между рэкетиром и коллектором», вызвало много вопросов. В 2010-2014 годах Хабаров возглавлял компанию А1, одного из самых агрессивных игроков на рынке недружественных поглощений. В ее арсенале — типичный набор средств для ведения войн акционеров: от квазиправовых методов до примитивного давления. Получив важный государственный пост, Михаил Хабаров привел в госбанк команду спецов из , включая Филиппа Лермана, ставшего финансовым директором «Траста», а вместе с ней и весь набор сомнительного инструментария.
Разбитый “Стройфарфор”
«Для таких инвестиционных компаний, как наша, нет ничего лучше, чем период потрясений, когда экономика резко падает, а потом столь же резко растет. Если кризиса не миновать, то А1 станет одним из его бенефициаров», — заявлял на посту главы инвесткомпании Михаил Хабаров. Под его руководством А1 становилась выгодополучателем огромного количества корпоративных конфликтов и своими действиями, если судить по имеющимся данным, ставила под угрозу экономическую стабильность ведущих российских предприятий. Старшие товарищи из Альфа-Групп, куда входила А1, всегда благосклонно смотрели на агрессивную политику «на грани фола», взятую на вооружение Хабаровской командой. Это создавало всему холдингу имидж «крутых парней», не знающих пощады в любом бизнес-конфликте.
При Хабарове потонула созданная самой же А1 совместно с американским фондом Indigo Partners авиакомпанию-лоукостера «Авианова». Фактически признание проекта убыточным, балластом для А1, стало первым решением Хабарова на посту главы инвестструктуры. Между тем, «Авианова», которая просуществовала от силы три года, была на тот момент вторым в стране низкобюджетным авиаперевозчиком, а в 2011 году занимала 12 место среди всех отечественных авиакомпаний. В 2012 году лоукостер перестал существовать, причиной его банкротства был назван конфликт акционеров, похоже инициированный компанией Хабарова.
Участие А1 в конфликте вокруг крупнейшего производителя керамической плитки «Стройфарфора» Хабаров в одном из интервью назвал «кейсом для учебников». А1 играла на стороне основателя компании , воевавшим с бывшим гендиректором предприятия Леонидом Маевским. Хабарова и его напарников по А1 абсолютно не интересовало на чьей стороне было больше юридических аргументов. По всем признакам интересовал только гонорар, который как правило получался из «отжатой» доли в бизнесе. Зачастую весь бизнес отходил к А1, а обратившийся бизнесмен довольствовался объедками со стола «оздоровителей» бизнеса. Примерно так это и произошло в случае «Стройфарфора». Когда конфликт достиг пика, А1 стала собственником 100% акций, а затем пустила актив с молотка, при этом, судя по всему, не забыв вывести все ликвидные активы на подконтрольную себе структуру. Многомиллионные долги «Стройфарфора» перед государством погашены не были.
В отношении упрямого , не желавшего отдавать бизнес по демпинговой цене, возбудили уголовное дело о вымогательстве. Обвиняют его в том, что он якобы шантажировал их пикантными деталями истории со «Стройфарфором» и рядом других громких историй, в которые был вовлечен холдинг Альфа-Групп. Пока не понятно существуют ли в действительности компрометирующие документы и аудиозаписи и был ли шантаж, но вся история с Маевским наглядно демонстрирует, что А1 всегда предпочитала решать конфликты силовыми и агрессивными методами.
Взрывоопасная репутация
Для А1 всегда главным было — собственная выгода, поэтому этическая сторона дела компанию не волнует. Равно как и вопросы национальной безопасности, что доказывает недавнее обращение академика РАН Владимира Бетелина к руководителям госкорпорации «Ростех» с просьбой защитить его предприятие, работающее в том числе на оборонку, от рейдерского захвата со стороны А1.
Во времена Михаила Хабарова структура тоже не брезговала ничем. Борьба А1 за активы «Московского завода счетно-аналитических машин им. Калмыкова» (САМ) в 2010-х годах — по сути, это выглядит как содействие уничтожению стратегически важного для космоса производства. Огромная территория САМ в центре Москвы являлась лакомым куском для рейдеров, охота за активом даже привела к убийству исполняющего обязанности директора предприятия.
В конфликте вокруг угольной компании «Заречная», принадлежащей оборонному предприятию НПК «Уралвагонзавод» (УВЗ), А1 выступала на стороне бывшего генпрокурора Украины Геннадия Васильева, пытавшего оспорить переход актива под контроль УВЗ. В давлении на государственный холдинг компания Хабарова дошла до угроз санкциями со стороны США и ЕС в адрес главы УВЗ и членов совета директоров, среди которых были высокопоставленные чиновники и силовики. Несмотря на то, что ситуация разрешилась, конфликт с А1 негативным образом отразился на финансовом положении «Заречной».
Украинский бизнесмен Александр Лившиц, бывший акционер одного из крупнейших поставщиков «Корпорации Сплав», упоминал А1 в истории с рейдерским захватом предприятия. Компания Хабарова вошла в конфликт вокруг завода, когда одной из враждующих сторон уже удалось сместить законное руководство «Сплава». Было инициировано возбуждение уголовного дела в отношении бывшего гендиректора Владимира Федорова, почетного гражданина Великого Новгорода, орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени которому вручал лично президент Владимир Путин ровно за десять дней до ареста. Несмотря на то, что за своего директора вступился коллектив предприятия, местные депутаты и общественность, Федорова приговорили к 8 годам лишения свободы. В 2012 году А1 стала 100%-м собственником новгородского стратегического предприятия, после чего работающая на отечественный атомпром «Корпорация «Сплав», похоже, перешла под контроль кипрского офшора.
Сегодня Банк непрофильных активов занимается взысканием долгов c крупнейших заемщиков, таких как «Промсвязьбанк», «Сафмар», «Рост Банк» и многих других. Десятками возбуждаются уголовные дела. Глава «Траста» Александр Соколов раздает пафосные интервью, называя банк «беспрецедентной конструкцией на российском рынке» призванной решать масштабные и сложные задачи. При этом пост исполнительного директора госбанка и первого заместителя Соколова занимает человек, бэкграунд которого пестрит токсичными историями, на наш взгляд похожими на рейдерские захваты. По сути, государство под предлогом «наведения порядка» наняло беспринципных парней с цепями и битами, соблазнившись тем что эти крутые парни хорошо научились этими цепями и битами размахивать. Действительно, беспрецедентная ситуация. Здравый смысл подсказывает, что пребывание таких персонажей как Хабаров на должности исполнительного директора госбанка компрометирует не только сам банк, но и людей, — прежде всего Соколова, Задорнова и Набиуллину, — задача которых создать безупречную репутацию детищу ЦБ.